Do androids dream of electric shit?
Do androids dream of electric shit?

О “договоре” (пометки на полях)

Упомянутое во вчерашнем тексте определение собственности и государства как продукта договора между людьми вызвало бурную реакцию. “Анархисты китайской комнаты”, увидев в тексте слово-маркер “договор”, сделали вывод, что я проповедую “рыночные ценности”. Более разумные товарищи, которые всё же вникли в содержание, начали критиковать меня за чрезмерное упрощение, дескать, Энгельс писал совсем о другом.

На самом деле, не стоит искать в моем тексте полемику с марксистской теорией государства или тем более апологию Локка и Руссо. Тем более не стоит пытаться найти там признаки веры в “золотой век” государства, которое “было хорошим, а потом испортилось”. Говоря о “свободном договоре” я совершенно не подразумевал, что договор является добровольным, выгодным для всех, справедливым или честным. Отнюдь. Договоренность может быть принята и под дулом пистолета. Если, к примеру, примитивный разбой в “свободном договоре” не нуждается, то рэкет без него уже не будет возможен. Человек в конечном счете сам выбирает: платить вымогателям, стоически терпеть пытки или же рискнуть и попробовать защищаться.

Справедливости в такой альтернативе нет, она изначально порочна, но элемент свободного выбора безусловно присутствует.

Другой яркий пример социальных отношений построенных на “договоре”, пусть и вопреки недовольству участников – это тюрьма. Заключенные не убегают не потому что не могут сделать это физически, заключенные подчиняются охране не потому что не способны ей сопротивляться. Способны. Просто в случае очень вероятного поражения это чревато страшными последствиями. И проще перетерпеть, чем рисковать жизнью и здоровьем. Но бывают ситуации когда всякое терпение заканчивается – и тогда начинается бунт.

Свободный выбор – это, в том числе, выбор между “ужасным концом” и “ужасом без конца”. Люди стабильно выбирают второе. Даже вполне свободные люди: каждый день кто-то подчиняется глупым и нерациональным законам, кто-то терпит самодурство начальства, кто-то ограничивают себя в самом необходимом. Но все терпят. Да, люди постоянно подвергаются прямому или косвенному принуждению, да, сопротивление системе в большинстве случаев бесполезно. Но это выбор каждого поддаться принуждению или нет, выбор каждого, помогать ли системе воспроизводить себя. Мы помогаем, пусть и без восторга. Каждый раз, покупая товар в магазине, выплачивая НДС, мы отчисляем немного денег менту и тюремщику.

Очень часто люди подменяют причинно-следственные связи морализаторством, пытаясь оценивать всё в категориях “вины”. “Вина” – это понятие, которое вообще следует выбросить из своих рассуждений. Как раз в анархистской среде есть неприятная склонность сводить дискуссии к вопросам моральной правоты, искать “правых” и “виноватых”, “добро” и “зло”. В другую эпоху из некоторых либертариев получились бы хорошие христиане, озабоченные спасением собственной бессмертной души. Некоторые даже постились бы круглый год.

Виноват ли раб в своем положении? Конечно же нет, виноваты (с моральной точки зрения) его хозяин и надсмотрщик и только они. Но подумаем о более приземленных материях, исключим из рассуждений категорию “вины”. Продолжит ли раб быть рабом, если он перестанет соглашаться со своей участью? Нет, он перестанет быть рабом в момент бунта. С большой вероятностью его убьют за неподчинение и тогда его свободный выбор приведет к смерти. Если же восстанет определенная критическая масса рабов – система рухнет. Можем ли мы винить рабов в нежелании умереть за свою и чужую свободу? Нет, потому что, см. выше, определять “кто виноват” – это пустое и бесплодное морализаторство. Можно лишь констатировать факт: угнетение может прекратиться только благодаря борьбе угнетенных, благодаря их активному желанию изменить правила.

Если раб выбирает подчинение – это его выбор. Не нужно оправдывать его или осуждать. Оставим эти увлекательные занятия проповедникам авраамических религий или лавеевского сатанизма.
Но нужно понимать, что угнетаемые участвуют в создании общества так же, как и угнетатели.

Самое унизительное для человека – это видеть в нем лишь беспомощную марионетку, вечную жертву обстоятельств. Отказывать личности в праве быть субъектом социальных и политических отношений, отказывать в ответственности за поступки, в ответственности за собственную судьбу. Есть принципиальная разница между игроком (даже если игрок – беспомощный и обреченный на поражение новичок, а его противники шулеры) и пешкой на доске. Если мы не видим в человеке субъекта, способного влиять на собственную жизнь, то мы низводим его до состояния объекта, вещи, заведомо признаем бесполезность любого сопротивления.

borg-cube-voy

Добавить комментарий

32 комментария “О “договоре” (пометки на полях)”