Упомянутое во вчерашнем тексте определение собственности и государства как продукта договора между людьми вызвало бурную реакцию. “Анархисты китайской комнаты”, увидев в тексте слово-маркер “договор”, сделали вывод, что я проповедую “рыночные ценности”. Более разумные товарищи, которые всё же вникли в содержание, начали критиковать меня за чрезмерное упрощение, дескать, Энгельс писал совсем о другом.
На самом деле, не стоит искать в моем тексте полемику с марксистской теорией государства или тем более апологию Локка и Руссо. Тем более не стоит пытаться найти там признаки веры в “золотой век” государства, которое “было хорошим, а потом испортилось”. Говоря о “свободном договоре” я совершенно не подразумевал, что договор является добровольным, выгодным для всех, справедливым или честным. Отнюдь. Договоренность может быть принята и под дулом пистолета. Если, к примеру, примитивный разбой в “свободном договоре” не нуждается, то рэкет без него уже не будет возможен. Человек в конечном счете сам выбирает: платить вымогателям, стоически терпеть пытки или же рискнуть и попробовать защищаться.
Справедливости в такой альтернативе нет, она изначально порочна, но элемент свободного выбора безусловно присутствует.
Другой яркий пример социальных отношений построенных на “договоре”, пусть и вопреки недовольству участников – это тюрьма. Заключенные не убегают не потому что не могут сделать это физически, заключенные подчиняются охране не потому что не способны ей сопротивляться. Способны. Просто в случае очень вероятного поражения это чревато страшными последствиями. И проще перетерпеть, чем рисковать жизнью и здоровьем. Но бывают ситуации когда всякое терпение заканчивается – и тогда начинается бунт.
Свободный выбор – это, в том числе, выбор между “ужасным концом” и “ужасом без конца”. Люди стабильно выбирают второе. Даже вполне свободные люди: каждый день кто-то подчиняется глупым и нерациональным законам, кто-то терпит самодурство начальства, кто-то ограничивают себя в самом необходимом. Но все терпят. Да, люди постоянно подвергаются прямому или косвенному принуждению, да, сопротивление системе в большинстве случаев бесполезно. Но это выбор каждого поддаться принуждению или нет, выбор каждого, помогать ли системе воспроизводить себя. Мы помогаем, пусть и без восторга. Каждый раз, покупая товар в магазине, выплачивая НДС, мы отчисляем немного денег менту и тюремщику.
Очень часто люди подменяют причинно-следственные связи морализаторством, пытаясь оценивать всё в категориях “вины”. “Вина” – это понятие, которое вообще следует выбросить из своих рассуждений. Как раз в анархистской среде есть неприятная склонность сводить дискуссии к вопросам моральной правоты, искать “правых” и “виноватых”, “добро” и “зло”. В другую эпоху из некоторых либертариев получились бы хорошие христиане, озабоченные спасением собственной бессмертной души. Некоторые даже постились бы круглый год.
Виноват ли раб в своем положении? Конечно же нет, виноваты (с моральной точки зрения) его хозяин и надсмотрщик и только они. Но подумаем о более приземленных материях, исключим из рассуждений категорию “вины”. Продолжит ли раб быть рабом, если он перестанет соглашаться со своей участью? Нет, он перестанет быть рабом в момент бунта. С большой вероятностью его убьют за неподчинение и тогда его свободный выбор приведет к смерти. Если же восстанет определенная критическая масса рабов – система рухнет. Можем ли мы винить рабов в нежелании умереть за свою и чужую свободу? Нет, потому что, см. выше, определять “кто виноват” – это пустое и бесплодное морализаторство. Можно лишь констатировать факт: угнетение может прекратиться только благодаря борьбе угнетенных, благодаря их активному желанию изменить правила.
Если раб выбирает подчинение – это его выбор. Не нужно оправдывать его или осуждать. Оставим эти увлекательные занятия проповедникам авраамических религий или лавеевского сатанизма.
Но нужно понимать, что угнетаемые участвуют в создании общества так же, как и угнетатели.
Самое унизительное для человека – это видеть в нем лишь беспомощную марионетку, вечную жертву обстоятельств. Отказывать личности в праве быть субъектом социальных и политических отношений, отказывать в ответственности за поступки, в ответственности за собственную судьбу. Есть принципиальная разница между игроком (даже если игрок – беспомощный и обреченный на поражение новичок, а его противники шулеры) и пешкой на доске. Если мы не видим в человеке субъекта, способного влиять на собственную жизнь, то мы низводим его до состояния объекта, вещи, заведомо признаем бесполезность любого сопротивления.
32 комментария “О “договоре” (пометки на полях)”
слово “договор” стоит заменить на “соглашение” (явное или неявное)
Возможно, меньше лишних ассоциаций было бы.
Александр Володарский ну как бы “договор” это все-таки правовая категория и именно сознательный выбор подразумевающая: “да значит да”. может даже не “соглашение”, а “согласие”
Шаткий статус кво))
Когда я пил со студентами философского, мне любили объяснять что “субъект есть социальный конструкт”. Правда девки там были страшноватые
Дада. Все соцальный консрухт. И раса тоже.
“негр, как социальный конструкт”
Bättre Sent Än-Aldrig ну очевидно же что это так
ето типа шутка такая?
ну про “негр как социальный конструкт”
вообще-то да, конструкт
см. “я приду плюнуть на ваши могилы” Виана
Александр Володарский почему шутка? очевидно до прихода европейских колонизаторов жители экваториальной и субэкваториальной африки никакими “неграми” не были. арабские колонизаторы и работорговцы порабощали их не по “биологическому” признаку, а как язычников.
ну да, я понимаю, что ты серьезно и согласен
мне показалось, что Bättre Sent Än-Aldrig считает, что раса как конструкт – это смешно
тю. любой хто смотрел кино про негров, гетто и вот это всьо, знаешт, шо негр — это АНТИсоциальный конструкт
Hoch die Antisoziale Solidarität!
Bättre Sent Än-Aldrig Тащемта да, раса есть социальный конструкт. Полно людей “осознают себя” неграми или аборигенами и начинают бороться с вековым угнетением своей расы
или русские осознают себя белыми ггггг
Fedor Busov нет. Я в биологическом смысле.
https://postnauka.ru/courses/42085
многие считаюи, что если меряют черепа то это фофызм. Лол, да все, от собаководов до энтомологов занимаются описанием пород. стоит кому-нибуд описать различия человеческих популяций, так некоторые особи поднимает голову и начинает верещать о фофызме. Лысенковщина ебаная.
Fedor Busov есля я осознал себя гендерофлюидным негром и борюсь с вековым угнетением, негром меня это не делает. Не?
Bättre Sent Än-Aldrig Ну, тащемта, индейцем например таким образом можно стать, были прецеденты.
Василиск Сангин Франклин, кстати, не считал немцев белыми
Fedor Busov и был прав!
Fedor Busov в таком случае нером можно и собаку соседскую назвать
Bättre Sent Än-Aldrig Собака неспособна осознать глубину многовекового угнетения
А свинособаку можно (и нужно) назвать русским.
Каким образом угнетение вообще связано с антропологическими особенностями “породы”?
Александр Володарский “Я не знаю, кто я по национальности, но если Моторола русский, то я тоже”
https://www.facebook.com/photo.php?fbid=316963772016412&set=a.119479705098154.1073741828.100011083750802&type=3&theater
Fedor Busov известно, что негры сами себя угнетали похлеще англоколонизаторов и пр.
Просвирнина не хватает на фото
Раса это социальный конструкт, конечно же. Как континент или скопление галактик. Понятие неопределяемое и нечётко заданное, но тем не менее полезное.
Этот конструкт может с разной степенью точности фиксировать некую биологическую реальность. Конечно, арийские фантазии нацистов и казённые определения из законов Джима Кроу бесконечно далеки от какой-либо биологии, но наука о расах может выглядеть по другому. Главное — выкинуть из неё политику.
>Человек в конечном счете сам выбирает: платить вымогателям, стоически терпеть пытки или же рискнуть и попробовать защищаться.
Это слишком оптимистичная трактовка. Жертва соглашается отдать грабителю деньги, не имея возможности к сопротивлению. Но жертва будет рада, если кто-то избавит ее от грабителя. Государство не воспринимают в качестве грабителя, рэкетира или оккупанта, которому приходится повиноваться ради сохранения собственной жизни.
> Заключенные не убегают не потому что не могут сделать это физически, заключенные подчиняются охране не потому что не способны ей сопротивляться. Способны. Просто в случае очень вероятного поражения это чревато страшными последствиями.
А какой процент заключенных хочет не просто сбежать из тюрьмы, но и навсегда уничтожить тюрьмы и ментов?