Do androids dream of electric shit?
Do androids dream of electric shit?

Акселерационизм, чума и мизантропия

Ник Лэнд написал очень полезный текст “Быстрое и непристойное введение в акселерационизм”, с которым следует ознакомиться каждому, кто интересуется темой.

Лэнд – пример мыслителя, который отличается умением хорошо подмечать процессы и тенденции (в том числе неочевидные), но, в то же время, допускает нелепые ошибки, когда дело доходит до их интерпретации и принятия политических решений.

Все его попытки играться в политику провальны. Симпатия к альтрайту, участие в оживлении уродливых кадавров “неореакции” и “темного просвещения”,  заигрывания с фашистскими и консервативными орками – какая-то несусветная, необъяснимая, стыдная глупость.

В “Введении в акселерационизм” Лэнд заслуженно критикует левое крыло акселерации, и рассыпает комплименты акселерационизму безусловному. Но он скромно забывает про себя. Лэнд ничего не пишет о наиболее близких ему правых акселерационистах. Это молчание можно понять. Ему неловко за себя и за соратников.

Левые акселерационисты выучили много новых модных слов и вернулись в кумачовый уют большевизма, немного декорировав его ретро-футуризмом кибернетиков 70х. Левый акселерационизм – это трогательная в своей нелепости попытка сделать кремниевый топор из микропроцессоров.

Но правые акселерационисты во главе с самим Лэндом копнули дно ещё глубже. Поддержанное ими Темное Просвещение обернулось набором диких предрассудков, завёрнутых в квази-научную обёртку. Расизм, сексизм, социальный дарвинизм и вера в евгенику в лучших традициях первой половины прошлого века.  Я долго не мог понять зачем интеллектуалам-технократам нужны союзы с нелепыми религиозными консерваторами и расистами. Всё это Темное Просвещение – самоубийственный тройственный союз шеи, веревки и гильотины.

Но  читая другие тексты Лэнда, я наконец-то понял в чем смысл этого альянса. Правые акселерационисты абсолютно сознательно призывают в наш мир Чуму. Все эти их “союзники”: попы и фашисты, адепты белой супремации и маскулизма, все эти дурнопахнущие вестники нового Средневековья, должны стать крысами, которые эту чуму разнесут. Лэнд – последовательный и честный мизантроп, не скрывающий своей мизантропии. Он считает, что для улучшения человеческой породы, её следует проредить. По сути, он применяет мальтузианский подход к евгенике: повышение условий жизни должно повлечь за собой ослабление естественного отбора и, как следствие, тотальное вырождение  человеческой породы, которое может привести к катастрофе и упадку. Пандемия чумы, проредившая население Европы, была, с точки зрения социальных дарвинистов, подарком природы, который, по их мнению, сделал европейцев сильнее и обеспечил их последующее доминирование в мире.

Это тот случай, когда любителям простых решений есть смысл перечитать старика Кропоткина. Я достаточно критичен к его попыткам биологизировать этику и представить её неким безусловным природным правилом. Кропоткин совершает ту же попытку, что и правые социал-дарвинисты, только с другой стороны. Но клин вышибают клином. Петр Алексеевич подметил, что естественный отбор гораздо сложнее, чем борьба всех против всех. Помощь слабым может быть эволюционно полезна, поскольку слабые могут нести в себе полезные качества, которые могут проявить свою ценность лишь спустя поколения. Современные технологии позволяют выживание слабейших (в физическом плане), которые могут, в свою очередь, проявить себя в тех областях, которые были абсолютно недоступны нашим предкам.

Евгеника по прежнему опирается на вульгарный отбор и селекцию, в то время как мы уже живем в эру генной инженерии и биотехнологий, расширяющих “природные” возможности тела. Так что мизантропия – не лучшее подспорье для строительства будущего. Постгуманист не может позволить себе быть мизантропом, поскольку из двух решений мизантроп всегда выберет не более эффективное, а более жестокое.

Я допускаю, что Лэнд достаточно умён и на самом деле понимает, что акселерации не помешать никакими мальтузианскими ловушками. Под предлогом помощи ускорению неореакция как раз и пытается притормозить прогресс, так как болезни роста нельзя лечить кровопусканием по средневековым методикам. Но желание помучить людей оказывается сильнее, чем зов сингулярности.

Помимо идейной мизантропии, второе слабое место Лэнда – его безоговорочная апология капитализма. В принципе, это можно объяснить желанием одержать над левыми победу в области терминологии. “Капитал” у Лэнда – фактически синоним прогресса, синоним акселерации. Он пишет, что Маркс не мог отличить конец капитализма от его интенсификации, но на самом деле Маркс оказался более прозорливым, ошибку допустил сам Лэнд. Он верно подметил, что “капитал революционизирует себя настолько основательно, что никакая внешняя «революция» никогда не сможет этого сделать”, но он даже не пытается заглянуть за горизонт этой “внутренней революции капитализма”. В тот момент, когда из капитализма будет устранен человеческий фактор, когда исчезнет потребность в рабочей силе – он перестанет существовать. Так что слова Лэнда можно вывернуть наизнанку: максимальная интенсификация капитализма приведет к устранению из него человеческого фактора, а это и будет обозначать его конец. Когда мы приблизимся к этой точке – капитализм станет контрпрогрессивной силой, препятствием на пути к дальнейшему развитию. 

Но  Лэнду так хочется переиграть левых, что он игнорирует ограниченность капитализма. Как и вульгарный социальный дарвинизм, вера в бесконечный прогресс в рамках  капиталистического базиса – это что-то безнадежно устаревшее, что-то из 20-го века.

Немного обидно, что один из самых интересных проповедников Будущего безнадежно увяз в Прошлом, которое всё глубже затягивает его в пучину обскурантизма.

Добавить комментарий