Елена Ваенга против Языка. Тишина взятая за основу

Для Д.

В последнее время меня преследовала песня Елены Ваенги “Курю”. Она звучала из забегаловок во время  прогулок по Левому Берегу в Киеве, она звучала в автобусе Николаев-Днепропетровск, в результате она начала звучать у меня в голове. Елена Ваенга, певица, о существовании которой я узнал в связи с её  высказыванием против политзаключённых из Pussy Riot, оказалась куда более глубокой и неоднозначной авторкой, чем я полагал изначально.

На первый взгляд, песня “Курю” повествует о расставании женщины с мужчиной, о несчастной любви, но эта поверхностная интерпретация нам не особенно интересна. Собеседник лирической героини не является реальным мужчиной из плоти и крови, об их общении говорится преимущественно в сослагательном  наклонении. Можно предположить, что в песне идёт о противоречии между патриархальным культом  жестокого и молчаливого Бога-Отца и вытесненными ими древними женскими культами богини Матери. Создатель не отвечает на боль своих творений, обращающаяся к нему героиня богохульствует, ставя под вопрос божественное всеведение. Если бы Бог был способен услышать страдания живых существ, он не мог бы оставаться обращённым к ним. Ваенга идёт дальше в своей ереси и критикует буквальное прочтение священных текстов, ставя на первое место индивидуальный мистический опыт (“Да не важно, что ты сказал, ведь не важно что, а как”).

И это мистическое озарение, судя по всему, происходит. Героиня “курит одна”, обращаясь при этом к Матери. Эту сцену следует считывать в контексте шаманского ритуала. Не совсем ясно на какое именно растение силы намекает Ваенга, но судя по словам “тишина, взятая за основу”, можно допустить, что речь идёт о шалфее предсказателей, сальвии дивинорум, мощном природном диссоциативе, который кратковременно стирает грани человеческой личности. Исчезает субъект способный воспринимать окружающую реальность, а значит и сама реальность, остаётся первичная пустота и та самая “тишина, взятая за основу”.

Куплеты могут повторяться бесконечное число раз, превращаясь в   своеобразную мантру, тем самым усиливая религиозный эффект песни.

Но вряд ли Елена Ваенга стала бы вкладывать в песню один единственный смысловой пласт,  богоборчество и богоискательство отнюдь не являются центральной темой её творчества. Не столько борьба против тоталитарного и жестокого Бога, сколько борьба против диктата Языка, вот о чём поёт нам Ваенга.

Божественный собеседник лирической героини – это, на самом деле, обобщённый Другой. Вербальная коммуникация с ним невозможна. Диалог невозможен. Слова не способны передать всей полноты информации, для того, чтобы собеседник понял, что вы хотите ему сказать, он должен  “увидеть печаль в лицо”, но это тоже невозможно.

Ещё один ключевой момент песни: “Да, вроде бы нашли пятый элемент, Разделив его напополам”. “Пятый Элемент” мог бы быть отсылкой к поп-культуре, к одноимённому научно-фантастическому фильму с Милой Йовович, т.е. синонимом женственности. Но скорее речь идёт о более классической интерпретации, которая знакома нам по алхимическим практикам. Пятый Элемент – это Логос, слово.  Его “делят напополам”, деконструируют, и слово теряет свою силу, становясь незначительным (“Ведь не важно что, а как”), а потом и вовсе сменяясь тишиной.

“Тишина взятая за основу” – это пространство абсолютного молчания и абсолютной свободы, в котором Язык лишён власти. Но пребывание в нём обрекает лирическую героиню на  одиночество. Шумное общество людей не способных говорить и слышать или же абсолютная тишина неотличимая от небытия – вот тот трагический выбор, который предлагает нам тоталитарный Язык, один из столпов капитализма и патриархата.