Do androids dream of electric shit?
Do androids dream of electric shit?

В гости к Каддафи

huillotine
От левых охранителей часто слышатся вопросы наподобие: “ну и чего добился Майдан? олигархи ведь как были у власти, так и остались, а уровень жизни упал…”. Эта песня имеет очень много вариаций в разных языках: “убили Каддафи, разрушили социальное государство, Ливия в руинах”, “арабская весна ничего не улучшила”, “восстание против Асада разрушило Сирию и создало ИГИЛ”. Они же, иногда завуалированно, а иногда и откровенно порицают протесты против Путина. Дескать, Путин может и плохой, но вот уберете Путина, вся система посыпется, станет ещё хуже.

Так вот, собственно, тут мы приходим к главному левому парадоксу. Все эти охранители в чем-то правы. Революция (которая всегда сопровождается бунтом, восстанием) практически никогда и нигде положение трудящихся не улучшает. Не потому что “арабская весна или Майдан – неправильные, а настоящие коммунисты/анархисты бы всё сделали по-другому”. Структурные изменения в обществе и перераспределение власти – болезненный процесс. И даже если конечная цель – принести всем людям добро, конкретные живые люди здесь и сейчас перемен к лучшему не почувствуют. Революция всегда наталкивается на противостояние правящего класса. Репрессии и войны – частые спутники революций, причем чем более радикальным и более прогрессивным является преобразование – тем сильнее будет и сопротивление “старого мира”, тем больше крови и страданий оно принесет. То есть, даже если сами революционеры не станут скатываться в террор наподобие большевистского и до последнего будут придерживаться либертарных идеалов, если они будут видеть в каждом человеке личность, а не пешку, которой можно пожертвовать – всё равно люди будут страдать, если не от рук бунтовщиков, то от рук их врагов. Любая левая или либертарная революция принесет первым делом не “бесплатный транспорт, шестичасовой рабочий день и социальные гарантии для всех и каждого”, сперва она принесет кровь, много крови.

Но революции не делаются для того, чтобы “сделать лучше”. Революции делаются потому, что по-другому нельзя. В этой мысли нет особого откровения. Любой марксист согласится, что революция неизбежна не из-за чьих-то благих намерений, а потому что рано или поздно существующая система становится препятствием на пути прогресса. Это всем понятно. Но одно дело понимать это в теории, а другое дело – когда это происходит на практике, одно дело – прочесть в учебнике, что воспаленный аппендицит нужно вырезать, а совсем другое дело – вырезать его себе самостоятельно, тупым ножом, без наркоза и антисептиков.

Тем, кому действительно хочется помогать людям, лучше отправиться правозащиту или в профсоюзный активизм. Революционной эта деятельность может стать лишь в абсолютно тоталитарном обществе, но людям здесь и сейчас она может серьезно помочь и она помогает. Если радикализм не позволяет заниматься “малыми делами” – есть ещё позиция созерцателя, радикальное недеяние. Можно, сохраняя внутренний покой, вечно ждать “правильную революцию”, которая никогда не наступит.

Не наступит, потому что революция, в принципе, не бывает “правильной”. Бунт рождается из ненависти и отчаяния, а не из благородного желания “сделать мир лучше”. Большинство людей, чтобы они прониклись идеей бунта, нужно загнать в угол, нужно поставить их в безвыходное положение (или заставить поверить, что их положение безвыходно). Бунт рождается не из любви к будущему, а из ненависти к настоящему. Он рождается из понимания, что дракона убить нужно не ради блага его подданных, а просто ради того, чтобы дракон умер.

Если посмотреть под таким углом, то слабость Майдана не в том, что “евроинтеграция” оказалась не такой сладостной как планировалось, а в том, что многие беркута остались в системе МВД, в том, что Гепа остается мэром Харькова, в том, что не все антимайдановцы в тюрьме или в могиле. “Хотели кружевные трусики и в Европу, а получили войну и кризис” – на самом деле нет, в феврале 2014 люди уже хотели не кружевные трусики, они хотели лишь, чтобы Янукович отправился в гости к Каддафи и Чаушеску. Когда протест превращается в бунт (массовый или индивидуальный), на задний план отходят и социальные, и национальные лозунги, остается лишь ненависть.

Именно поэтому на Майдане было сравнительно мало левых, именно поэтому их будет мало и в последующих бунтах и революциях.
Левые разучились ненавидеть. Вернее, они умеют комфортно, понарошку, ненавидеть всё плохое и любить всё хорошее, а вот ненавидеть по-настоящему, искренне желая уничтожения врагу, они совершенно не умеют и вряд ли когда либо научатся.

Добавить комментарий

2 комментария “В гости к Каддафи”