На днях мне принесли распечатку замечательного постмодернистского текста из издания «Киевский Телеграф». Судя по стилистике статьи, сайт представляет собой реакционный сливной бачок, наподобие печально известного yoki.ru, место, куда стыдно писать без псевдонима. До карнавала текст не дотягивает, не хватает «секса с тараканами в латексе», но все же содержит определенные творческие находки. В частности, автор не чужд жанру плагиаризма: мой текст о грантах и грантоедах украден почти полностью, без курсива и кавычек. Порадовала и ссылка на безумного сибирского манихея /volgota.com/. Не хуже и работа бильд-редактора, проиллюстрировавшего статью случайными, совершенно бессмысленными, но одинаково ублюдочными картинками.
Не хочется даже мочиться в рот создателям пасквиля, они уже нассали на себя сами, причем нассали моей собственной мочой, под покровом ночи добытой в сточных трубах закрытого исправительного учреждения.* **
* * *
В последнее время не хочется писать от руки, надоел скрип карандаша по бумаге, стук клавиш уже слышу во сне. Суд по УДО обещали провести ещё неделю назад, на сегодня (пятница, 8-е июля) уже был запланирован торжественный выход на свободу. Теперь он опять откладывается как минимум на 11 дней. Я уже перестал отсчитывать время.
—–
* Эта фраза вызывает во мне чувство дежавю, возможно, я когда-то употреблял её в другом контексте или же вообще украл у Кашина или ещё у кого-то. Бумага и тюрьма располагают к пережевыванию одних и тех же слов и мыслей. Окончательно комплексовать по этому поводу я перестал после прочтения лимоновского «В плену у мертвецов», изобилующего повторами. Эдуард Вениаминович, кстати, пользуется успехом среди зэков, его книги у меня просят чаще, чем всех остальных авторов вместе взятых. Больше уважают разве что газету «Конопляная правда».
** Неожиданно поймал себя на идиотской мысли о том, что мне неудобно давать на оцифровку Жене Белорусец незрелый текст, содержащий слова «ссать в рот». Самокритика, переходящая в самоцензуру с элементами ханжества. Стыжусь. Впрочем, может быть, это старость, седины на висках у меня больше, чем у некоторых сорокалетних.